№ 35 (4096)
октябрь 2004

XXXII сессия международного геологического
конгресса во Флоренции

Содействие развитию фундаментальных и прикладных исследований в геологической науке, обмен идеями и информацией в этой области были главными задачами XXXII сессии международного геологического конгресса во Флоренции, проходившей с 20 по 28 августа этого года. Уже второй раз за историю проведения конгресса Италия стала его столицей, впервые же она проявила себя как организатор МГК в 1881 г. в Болонье.
В научной программе сессии ежедневно важное место было отведено пленарным лекциям, проблематика которых отражала приоритетные задачи науки. Среди них – геологические катастрофы, Земля и Марс, вода, жизнь и геологическая история, нефть и газ морских окраин, георесурсы, влияние геологии на культурное наследие.
Первая пленарная лекция «Внутреннее дыхание Земли» была прочитана профессором Болонского университета, иностранным членом РАН Э. Бонатти. В своем докладе он уделил особое внимание присутствию в базальтах срединно-океанических хребтов, островов и островных вулканических дуг летучих компонентов, таких как СО2, СН4 и Н2О. Даже небольшие их количества в мантии способны понизить ее вязкость на несколько порядков, значительно способствуя протекающим в ней процессам конвекции. Содержание углерода в мантии на несколько порядков выше, чем в гидросфере, карбонатных осадочных породах, атмосфере и биосфере. Возможно, именно карбонаты и аккумулируют основную массу углерода в глубинных геосферах. Таким образом, вода в мантии Земли присутствует в количествах, соизмеримых с объемом нескольких океанов, при этом она внедряется в структуру формально безводных фаз, таких, как оливин, вадслеит и FeMg-силикат со структурой перовксита. Ее присутствие способствует процессам плавления пород под срединно-океаническими хребтами и формированию океанической коры, покрывающей 67% поверхности нашей планеты.
Чрезвычайно насыщенная программа конгресса состояла из 14 специальных симпозиумов, где выступали лишь приглашенные докладчики по самым общим междисциплинарным темам; 38 тематических симпозиумов, где прозвучали как заказные, так и заявленные участниками доклады, посвященные конкретным проблемам, таким, как геология Арктики, геотуризм, геотехнологии, медицинская геология; 24 общих симпозиумов с устными и стендовыми докладами, в которых нашли отражение практически все возможные направления в современных науках о Земле. По числу участников Конгресс во Флоренции оказался самым многочисленным за всю свою многолетнюю историю. В его работе приняли участие более 7100 ученых, из них 1446 – представители Италии, 675 – США, 537 – России, 486 – Китая, 346 – Японии, 261 – Германии и т.д. Около 20% всех делегатов составили студенты. Геологический факультет МГУ был представлен на конгрессе группой из 21 человека. Это третья в истории факультета делегация, направленная за рубеж для участия в работе МГК. Среди них было 7 профессоров, 3 доцента, 1 ассистент, по одному ведущему, старшему и младшему научному сотруднику, 6 аспирантов. На конгрессе ученые факультета сделали 9 устных и более 20 стендовых докладов. Д.Ю. Пущаровский и Л.Л. Перчук возглавляли работу двух общих симпозиумов.
В материалах 32-х сессий конгресса опубликовано более 8400 тезисов докладов, представленных геологами всех континентов (Европа – 4964, Азия – 1676, Северная Америка – 923, Центральная и Южная Америка – 447, Африка – 223, Австралия и Океания – 175). Во время сессии состоялись две генеральные ассамблеи, на которых было принято решение об объединении двух советов – Международного геологического конгресса и Международного союза геологических наук. Это было главным организационным изменением, одобренным сессией. Совет международного геологического конгресса был основан в 1876 году с целью унификации геологической терминологии, использовавшейся в систематических описаниях и при создании карт. Международный союз геологических наук был основан много позже, в марте 1961 года, для координации работы геологических организаций в интервале между сессиями конгресса, которые традиционно проводятся раз в четыре года. Кроме того, он был призван обеспечить связь с 28 международными организациями, входящими в Международный совет по науке. Объединение этих советов призвано упростить организационную структуру геологического общества. В новом совете геологических наук совет международного геологического конгресса будет на одном уровне с Европейским советом, сохраняя автономию своей деятельности.
Другое важное решение, принятое в ходе сессии, касается проведения международного года «Планета Земля». Инициатива его проведения, принадлежащая Международному союзу геологических наук, с самого начала получила активную поддержку ЮНЕСКО. Предполагается, что этот проект не ограничится 12 месяцами: он должен начаться в 2005 г. и закончиться в 2007 г.
Следует подчеркнуть, что поездка делегации МГУ способствовала пропаганде научных достижений геологического факультета и значительно укрепила связи факультета с зарубежными научными центрами.
XXXII сессия международного геологического конгресса убедительно свидетельствует о все возрастающей роли геологической деятельности в развитии экономики и мировоззрения современного общества. Следующая сессия МГК в 2008 году пройдет в г. Осло (Норвегия), а 34-й конгресс состоится, согласно результатам тайного голосования делегатов, в австралийском городе Брисбен.

Д.Ю. Пущаровский

Заслуженный профессор МГУ:
любовь, наука и судьба

Петр Алексеевич Николаев – Заслуженный профессор МГУ (1997), доктор филологических наук, академик РАН, победитель конкурса «Преподаватель года – 2003», лауреат премии им. М.В. Ломоносова II степени (1984), участник Великой Отечественной войны. Награжден орденами Отечественной войны II степени, Дружбы народов и 7 медалями. Автор более 600 научных работ. Его книги и статьи переведены на многие языки.
За последние двадцать лет в разные годы выполнял научно-организационные и литературно-общественные обязанности. Среди них: главный редактор журнала «Филологические науки» (с 1972 года); президент Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы МАПРЯЛ (1986–1991); председатель комиссии по истории филологических наук АН СССР; заместитель председателя Научного совета АН СССР по проблемам русской культуры. Выступал с докладами на международных конгрессах и семинарах и читал лекции в университетах и институтах Бельгии, Болгарии, Венгрии, Германии, Голландии, Греции, Египта, Израиля, Индии, Китая, Мальты, Монголии, Польши, Словакии, США, Турции, Финляндии, Чехии, Швеции, Югославии, Южной Кореи, Японии. Участвовал в организации русских научных и учебных центров за рубежом. Член Почетного комитета Средиземноморского центра русского языка, литературы и культуры (1990), почетный член общества русистов Франции, вице-президент Международной академии профессоров (США), президент института «Верхневолжье» (Тверь).
Кроме того, Петр Алексеевич Николаев – просто человек с очень интересной судьбой, и 24 октября этого года ему исполняется 80 лет.
Принимая во внимание все эти факты, корреспондент газеты «Московский университет» встретилась с Петром Алексеевичем и взяла у него интервью.
– Петр Алексеевич, расскажите, пожалуйста, о себе. Где вы родились, кто были ваши родители, как прошло ваше детство, молодость. Почему вы выбрали именно филологию? Каков был ваш путь в Московский университет?
– Я родился в глухой деревне Огарево, что в 25 км. от станции Рузаевка. Рузаевку никто не знает в России. Она находится недалеко от Саранска, столицы нынешней Мордовии. Когда я родился, в 1924 году, Мордовии еще не было, а была Пензенская губерния. Потом ее присоединили к Мордовии, и Саранск стал не уездным городом, а столицей. Но нам казалось, что Рузаевка – это некая столица.
Отец мой – деревенский пастух, как и дед мой был пастух. В детстве у нас даже дома не было – я жил в деревенской бане, которую село выделило пастуху. Учиться я начал не сразу – школы в деревне не было, как я помню. Более-менее взрослое мое детство и молодость прошли в Рузаевке. Ее я хорошо знал, потому что мы ходили туда с братом: за 25 км. по субботам, вдвоем. Выходили вечером, чтобы к утру быть первыми в очереди за хлебом…
Через несколько лет отец мой переехал в Рузаевку – работать кондуктором на железной дороге. Он уезжал в Самару, Куйбышев, Пензу – на 2 – 3 дня. Я оставался один (брат мой умер), мать с нами не жила, потому что негде было жить. Когда мне исполнилось 12 лет, мы с отцом начали строить дом. Детство мое прошло в борьбе за существование. Чтобы добыть денег на еду, я брал в роднике 2 ведра воды, поднимал их в гору – а это было 2 км., и продавал на базаре: по копейке за кружку…
Когда я пошел в школу, то первой моей книгой стала «Маленький оборвыш» Гринвуда. Эта книга, так похожая на мою жизнь, потрясла меня. Я начал читать. Книги давала мне моя учительница, полька. В 16 лет я влюбился в нее. Учился я плохо. Однажды учителя спросили меня: «Что ты будешь делать дальше, куда пойдешь?» И я вдруг сказал: «Я пойду учиться в Московский университет». Они стали смеяться: я ведь даже не знал, где Москва, тем более, где Московский университет. Но я твердо решил, что должен стать ученым.
После окончания школы послал документы в несколько университетов. Меня приняли в Харьковский. Учился я хорошо – за год прошел 3 курса. Но из Харькова было далеко ездить, неудобно учиться на украинском языке. Я пошел к ректору и попросил отпустить меня в какой-нибудь русский университет.
Однажды, как это было принято, я читал перед другими студентами лекцию по итальянской тематике, о Данте. Когда я закончил, мой научный руководитель сказал: «Перед вами выступал будущий профессор …– он подумал и добавил – Московского университета». Я тогда подумал: с какой это стати? Я в Харькове учусь, и вдруг – Московский университет… А сейчас понимаю – это судьба меня вела… Но на пути в МГУ у меня были еще препятствия: шла война. Летчик сбросил бомбу на мой окоп, и от удара я лишился зрения. Я вернулся на родину, в Мордовию. Конечно, сильно переживал, отчаивался: как же я теперь стану ученым? Меня утешали, уговаривали. И через полгода случилось чудо – я прозрел. Сначала видел плоховато, потом – лучше, хоть и в очках ходил.
Однажды я собрал чемоданчик, сел на третью боковую полку вагона и отправился в Москву. Приехал, а где Московский университет – мне показали. Я пошел к ректору И.С. Галкину. Вскоре подготовили приказ о зачислении на филологический факультет. Почему именно на филологический? Потому что именно книги спасли меня, и учительница моя любимая литературу преподавала.
Я стал учиться очень хорошо. Проучился не 5 лет, а 2,5 года примерно – очень хотелось скорее диплом получить, чтобы на моей учительнице жениться. Учился хорошо не потому, что вино не пил, в кино не ходил – все это было. Только с девушками не грешил – хранил целомудрие, верность своей любимой. Цель у меня была – скорее жениться, но именно это страстное желание, постоянно мною высказываемое, меня и погубило.
Поскольку учился я очень хорошо, то даже получил Сталинскую стипендию. А это – 700 рублей, против 300 рублей обычной. Я приоделся, пиджак купил. Он-то меня и погубил. Приехал в нем на каникулы в Мордовию. Учительница меня хорошо принимала, ласково. Вернулся в Москву, в общежитие. А там уже на столе телеграмма: «Больше не пиши и не приезжай». Я ринулся обратно. Но она не приняла меня. Наверное она себе казалась старой… Я – такой юный, праведный, студент МГУ, сталинский стипендиат, а ей – 26 лет… Как я ни умолял ее, она твердо решила порвать.
В общем, она меня отвергла, а я тосковал очень сильно. Ходил очень грустный. Однажды меня прорабатывали за мрачность: я – сталинский стипендиат, а не здороваюсь ни с кем. А мне просто не до них было – тосковал… Но после собрания я обещал исправиться. Как-то ко мне подошла девушка и попросила помочь подготовиться к госэкзамену по исторической грамматике. Я помог ей. Она получила свою четверку, я – свою пятерку и красный диплом. Вручал дипломы тогдашний ректор, академик Несмеянов, церемония проходила в актовом зале. А потом эта девушка повела меня в кафе – отблагодарить. Заплатить мне не позволила, но рассказала свою историю – о том, как сложилась ее судьба. Я выслушал и сказал ей: «Выходи за меня замуж, я тебя никогда не обижу».
Как только мы получили документы о зачислении в аспирантуру, то сразу пошли в ЗАГС и расписались. Это было 19 ноября. Ровно через 50 лет в этот же день она умерла…
Я стал профессором МГУ. Меня много уговаривали работать в других местах, звали в Академию наук, в Кремль, но я не соглашался. И Московский университет, словно в благодарность, всегда хранил меня. Так я и работаю в МГУ с 1952 года.
Я читал огромное количество лекций: курсы «История русской литературы XIX века», «История русской критики», «Введение в литературоведение», «Поэтика»…
– Что вы думаете о сегодняшних студентах? Как относитесь к своей преподавательской работе?
– Я в восторге от студентов. Они сейчас лучше, чем мы были – больше знают. На первую лекцию после летних каникул я иду как на праздник. Студенты меня тоже любят, открытки дарят. Говорят: «Мы вас очень любим. Без вас бы России не было». При такой любви я все отдаю студентам, готовлюсь к лекциям очень тщательно, волнуюсь, радуюсь жизни…
– Вы – автор книги «Культура как фактор национальной безопасности России». Не могли бы вы вкратце раскрыть мысль, выраженную в ее заглавии?
– Основная мысль – вне культуры правители не могут сделать ничего. Культура есть мировоззрение, система взглядов, это особая структура мышления. Все государственные институты вторичны, первична культура, с нее надо начинать. Милосердие – это всеуправляющий нравственный ориентир.
– Если возвратиться к теме судьбы, которая вела вас в Московский университет, то можно ли сказать, что это был божественный промысел?
– Да. И я стал крестным отцом для многих студентов, я хороший крестный отец. И любимую я обожествлял. Поэтому всегда говорю студентам: «Если надо будет выбирать между тем, идти ли к любимой или идти в университет, то идите к любимой».
Я верю в идею Бога. Бог – это продукт человеческого разума, который сублимирован, превращен в особое чувство. Я верующий, но не в обрядном, а, скорее, в толстовском смысле этого слова.
– Я знаю, что вы, кроме всего прочего, являетесь председателем научно-редакционного совета серии «Шедевры русской литературы ХХ века» и что в 2003 году вышел первый том этой серии. Как дела идут сейчас, вышел ли второй том?
– Да. В этом году вышли второй, третий и четвертый тома этой серии.
– А творчество каких писателей больше всего нравится лично вам? В юности кто это был?
– Я люблю больше всего поэзию. Из классиков это Пушкин, Тютчев, Блок, Пастернак, Ахматова, Мандельштам, Цветаева. Другой стилистический ряд – Твардовский, Бродский. В молодости Евтушенко нравился.
Я считаю, что надо увеличить количество уроков литературы в школе, чтобы обогатить молодые души. Евтушенко написал: «Нынче лирики в загоне, нынче физики в почете». Наука едина, просто есть разные методы изучения. Я полагаю, что всегда есть какая-то наука, которая доминирует в определенное время. Раньше это была ядерная физика, сейчас – микробиология. Но век этот не будет продолжительным, будет длиться не сто лет. Наступит время, когда определяющими станут гуманитарные науки.
– В чем, на ваш взгляд, секрет успеха преподавателя, учителя?
Не считайте себя умнее студентов. Не надо говорить: «Вот в наше время мы были такие…». Молодой человек потенциально уже богаче, так как он вобрал в себя опыт предыдущих поколений, хоть и не успел его фактически освоить. К нему надо относиться как к человеку-носителю большего, чем мы носим.
Пределы познания ограничены. Оставьте мозг свободным для творчества, иначе вы захламите его информацией.
– Что вы думаете о воспитании сегодняшнего молодого поколения: как воспитать ребенка человеком, любящим свою страну, уважающим предков, старшее поколение и то, что оно для нас сделало?
– Надо отказаться от категории долженствования. Не говорите: «Ты должен». Создайте условия, при которых человек сам захочет что-то для вас сделать. Когда в человеке существует определенное количество разумного эгоизма, – он уникален и прекрасен. Нельзя строить счастье на несчастье других, но надо думать, прежде всего, о себе.
– Наш традиционный вопрос. Что для вас значит Московский университет?
– В человеке есть божеское и житейское. Божеское – это продукт разума, самое лучшее. Житейское – ничтожное, мелкое. Есть эти два начала и в университете. И я ему сочувствую, жалею Московский университет. Божеского начала в нем больше, и оно мне очень дорого. Я всегда сначала пишу: Заслуженный профессор МГУ (даже когда не был заслуженным), а затем уже – академик.

Беседовала Елена Ерова

Первая полоса

Пресс-служба

Новости ректората

Вести МГУ

Московские новости

Конкурсы, гранты, стипендии

Актуальное интервью

Питомцы университета

Наука и практика

Флюс

На главную страницу